Империя хирургов - Страница 40

Палец Дженнерса двигался от позвонка к позвонку. Сейчас мне уже сложно сказать, сколько времени это продолжалось. Я знаю только, как медленно оно шло, когда из в кровь искусанных губ Гилби вырывался крик за криком.

Лицо Дженнера было полностью непроницаемо. Его рука не дрогнула. Пальцы достигли сначала восьмого, потом седьмого позвонка. Дженнер с силой надавил на них: сначала справа, затем – в середине, после – слева. В эту секунду Гилби вскрикнул. Дженнер остановился, но потом возобновил осмотр. И еще более пронзительный крик донесся сквозь стиснутые зубы Гилби. Дженнер встал рядом с кроватью. Движением глаз он дал Кидду понять, что он может вернуть больного в прежнее положение. Он развернулся к Говерсу. В присущей ему манере он прищурил правый глаз, а левым посмотрел на Говерса.

Растягивая слова, он проговорил: «Я нащупал чувствительное к нажатиям место с левой стороны шестого позвонка. Я думаю, вы правы!» Он снова взглянул на Гилби, лежащего на спине с мокрым от пота, измученным, абсолютно бледным лицом, закрыв глаза.

«Вы хотели абсолютной правды, капитан?» – спросил он.

Губы Гилби пошевелились. «Да, – с трудом выдавил он. – Абсолютной правды».

«Мой младший коллега доктор Говерс, – сказал Дженнер, – пришел к заключению, что в вашем позвоночнике образовалась опухоль, которая, увеличиваясь и усиливая давление на спинной мозг, вызвала все наблюдаемые у Вас симптомы. Я полагаю, что диагноз верен».

Гилби открыл глаза. «Это смертный приговор, – пробормотал он. – Благодарю вас».

«Мой коллега другого мнения, – парировал Дженнер. – Он считает, что новейшие хирургические изыскания позволят хирургу вскрыть позвонок и удалить опухоль. По нашим сведениям, подобные операции еще никогда не проводились. Эта может стать первой в своем роде. Никто не может предсказать, чем она для Вас закончится. Она может принести облегчение и исцеление, но может принести и смерть. Я не могу сделать точного прогноза. Я лишь могу представить, как поступил бы на Вашем месте».

«И как бы Вы поступили?» – процедил Гилби. На секунду воцарилась тишина. Было слышно дыхание и тихое поскрипывание ботинок Дженнера. Он произнес: «Я бы отважился на это…»

Гилби повернул голову и посмотрел на Дженнера и Говерса. Прошло несколько секунд, после чего он сказал: «Я всегда делал высокие ставки… Позовите этого хирурга. Но только позовите сейчас же».

Полчаса спустя Говерс и я отправились на поиски Хорсли.

Тогда Хорсли жил и держал практику на Парк Стрит Гровенор Сквер, 80. Мы уже ехали по Парк-сквер, когда Говерс вдруг приказал остановить экипаж. Навстречу нам на велосипеде – с высокой посадкой, какие только начали появляться на улицах, – мчался молодой человек. По меркам того времени юноша ехал очень быстро, и я ни секунды не сомневался, что это и был Хорсли. Какому еще лондонскому врачу с определенным статусом пришло бы в голову сесть на такой велосипед! Когда Говерс склонился из экипажа и с присущим сухим достоинством знаком подозвал быстро приближающегося человека, я начал думать, что ошибся.

В следующую минуту велосипедист затормозил у нашей коляски – на его раскрасневшемся лице пылали здоровье и молодость. Он был высок, широкоплеч и строен; лицо его было несимметричным, но в то же время необычным и завораживающим, зубы – ослепительно белыми; взгляд его лучистых серо-голубых глаз гипнотизировал; копна непослушных светлых волос покрывала лоб.

И все-таки это был Хорсли.

«О, доктор Говерс», – прокричал он, не обращая внимания на прохладную торжественность Говерса. В его лице светилось еще что-то, говорящее о его непреклонной гордости и небрежении по отношению к титулам и званиям, из-за чего впоследствии он нажил много врагов. Он сильно, до боли сжал мою руку. «Я еду с консультации. Один интересный случай джексоновских приступов. У Вас такое лицо, будто бы Вы хотите сообщить мне что-то очень важное».

«Да, действительно, – сухо подтвердил Говерс, снова откидываясь на спинку экипажа, – но это едва ли подходящие место для этого разговора».

«Но почему бы и нет…» Хорсли сунул обе руки в карманы своей куртки и подался плечами назад. «На этой улице нет ни души!»

«Как пожелаете, – сказал Говерс несколько удивленно. – Профессор Джексон полагает, что вы заинтересуетесь опухолью спинного мозга и при точном диагнозе можете решиться на операцию».

Выражение его лица совершенно переменилось, как бывало с ним в подобные минуты. Им овладела, что я довольно часто замечал позднее, врожденная, почти что демоническая страсть к риску. Природа заставляла его браться за то, что отпугивало прочих людей. Этот демон поселялся в нем всегда, когда в его руке был скальпель. И эта особенность многих настроила против него, ведь менее напористых и безрассудных хирургов он в открытую называл «трусами» и «халтурщиками».

«А Вам известно что-то о подобном случае?» – поинтересовался он.

«Да, – ответил Говерс. – Сэр Уильям подтвердил поставленной мной диагноз. Пациент дал согласие на операцию. Джексон предположил, что в экспериментах над мертвыми животными Вы уже сталкивались с этой проблемой…?»

«Разумеется, – подтвердил Хорсли. – Когда я могу увидеть пациента?»

«Сейчас, – сказал Говерс. – Мой пациент находится в столь ужасном состоянии, что хочет, чтобы операция состоялась как можно скорее».

Хорсли подумал несколько секунд. «Через час я должен быть на консультации и затем оперировать в Саусгемптоне. Послезавтра утром я вернусь. Через два дня. Девятого июня в час дня я смогу осмотреть Вашего пациента».